15 ноября 19:00. Достоевский. «Фантастические страницы», которые совсем не фантастика.

«Фантастические страницы». Так в подготовительных материалах к роману «Бесы» обозначает Достоевский те куски текста, где герои в текущей, привычной истории, в самой рядовой повседневности говорят и спорят друг с другом о самых невозможных, предельных вещах: о Царстве Христовом, которое не потусторонне, а должно быть на земле, о физическом перерождении человека, о мире, который мы, люди, можем превратить в царство зверя и антропофагии, а можем – облечь в «красоту Христову», о смысле спасения и аде как «сознании любви неисполненной».

Но эти «фантастические страницы» для Достоевского совсем не фантастика, не плод разыгравшегося воображения. Писатель неоднократно повторял: то, что кажется фантастическим, не вмещающимся в «насущное видимо текущее», выходящим за доступные человеку пределы, на деле является подлинным измерением реальности. «Фантастическое», задающее миру и человеку вектор возрастания к совершенству, есть самая настоящая действительность и настоящая жизнь.

Все творчество Достоевского – это «фантастические страницы», которые прорывают границы возможного. Достоевский взламывает понятное и привычное существование, где человеку комфортно и хорошо жить, глядя лишь «в свое пузо», где он предпочитает устраивать и устраиваться, обособляться в уютной нише семейства, профессии, социального слоя, партии, государства, национальной диаспоры, религиозной конфессии, абсолютизируя свою частичную правду и ощериваясь на всех прочих, носителей других, столь же частичных и дробных правд. Писатель бросает вызов миру, где легко произносят: «Сам виноват», считают смерть неотменимым законом природы, Христову заповедь о любви – неисполнимой, а всеобщее воскресение – невозможным.

 

Перед нами пройдет Достоевский, который:

— сидя у гроба первой жены, умершей от скоротечной чахотки, как позднее будет сидеть у гроба супруги-самоубийцы герой его повести «Кроткая», говорит о буквальном исполнении Христовой заповеди о любви, несмотря на то, что на земле «закон личности связывает»;

— призывает быть всем «как Христы», но понимает под этим далеко не только исполнение нравственных заповедей;

— убежден, что история имеет открытый финал, и то, придет ли мир к апокалипсической катастрофе или к «тысячелетнему царству Христову», зависит буквально от каждого;

— не считает государства, партии, ассоциации и корпорации последней и завершенной формой жизни людей и чает перерождения государства и общества в Церковь;

— критикуя революционный и социалистический принцип за стремление «окоротить» человека и привести насильственно к «братству», называет «наш русский социализм» «всесветным единением во имя Христово»;

— убежден, что заповедь «Не убий!» абсолютна и судебная система должна радикально меняться;

— реально считает, как его старец Зосима, что «всякий пред всеми за всех и за все виноват»;

— хочет не ракитинской, позитивистской науки, а той, которая станет помощницей и соработницей христианства;

— превознося брак и рождение как «величайшую святыню человека на земле», в то же время утверждает, что в миллениуме, «тысячелетнем царстве Христовом», «не будет жен и мужей»;

— не просто чает бессмертия и воскресения, но в подготовительных материалах к роману «Братья Карамазовы» повторяет слова другого дерзновенного мыслителя – Федорова: «Воскресение предков зависит от нас»;

— жаждет всеобщности спасения и хочет вывести из геенны даже самых страшных преступников и отступников.

 

Перейти к заказу билетов